номер 3 (страница 80) гдз по истории России 8 класс учебник Арсентьев, Данилов, Курукин часть 1

В конце XVII века Россия явно отставала от Европы в плане экономического развития. И дело было не только в крепостном праве: такое же мы наблюдаем и в Пруссии, и в Австрии на тот момент. Здесь дело именно в силе международных торговых связей и мануфактурном производстве, которое в России присутствовало, но в гомеопатических количествах. Перед Петром встала задача не только европеизировать страну, но и модернизировать её экономику.

Предыдущая история России строила экономику по принципу абсолютизации интересов государства, на самом деле не только экономику. Традиция ещё из Владимиро-Суздальской Руси, усугубленная татарским господством и закреплённая, предполагала очень большую степень централизации также и в экономике. Зарабатывать деньги было положено довольно-таки узкому слою, а именно купеческому сословию. Остальные в основном не имели такой возможности, ещё больше они имели соответствующего мировоззрения, что будет сказываться и тормозить модернизацию ещё в девятнадцатом веке. Купцов воспринимали только как финансовых дойных коров, прошу прощения за такое выражение. Но не так просто купцы первой гильдии, по идее богатейшие представители сословия, не раз за XVII век просили перевести их во вторую гильдию: подати первой гильдии оказывались непосильными. Приведём только один пример: чтобы записаться в данное сословие нужно было заплатить подати, соответствующие заявленной гильдии на несколько лет вперёд. Это показывает, что, с точки зрения государства, купечество, в принципе, было сословием не очень нужным, ему позволяли существовать, только если оно много платило. Сейчас, когда цель другая, начинающий бизнес во многих странах, наоборот, на некоторое время от налогов освобождают: первый этап в любом случае убыточный и требует стартового капитала, если увеличивать необходимый стартовый капитал за счёт подати, желающих начать новый бизнес может стать меньше. Но в семнадцатом веке государство - это, видимо, не очень волновало, гораздо больше его беспокоило, чтобы ни одна копейка не проскочила мимо казны.

В таких условиях частный капитал не мог финансировать никакие преобразования. Во-первых, было элементарно мало денег. Основные средства сосредоточились в казне. Во-вторых, не было стимула для настолько долгосрочных инвестиций. Каждый купец имел своё дело, которое ему что-то приносило. У него не было стимула осваивать новые области. Бизнес становится новатором, двигает вперёд прогресс, когда прежние ниши переполнены, а новым предпринимателям тоже нужно место под солнцем, тогда они ищут ещё незанятые ниши. И то, чтобы такой механизм сработал, одного притока новых предпринимателей мало, нужен ещё целый ряд условий. Но в России и такого притока не было, большие расходы на запись в купеческое сословие делали эту профессию фактически потомственной, а потомственный купец занимался делом отца, не осваивая новые сферы.

У казны для резкого скачка были средства. Их на самом деле не хватало, поэтому Петру приходилось придумывать всё новые налоги и даже учредить своего рода творческий конкурс на этот счёт. Но в любом случае субъекта богаче казны в России не было, тем более, что она имела возможность привлечь средства и других субъектов экономики, в частности, большие и не совсем добровольные вложения по приказу царя вынуждена была сделать церковь. А также благодаря петровским реформам, петровской энергии указана была мотивация.

Однако, большое значение имеет, как именно вкладывались в экономику государственные средства. При грамотном их использовании частный капитал мог бы сыграть значительную роль на следующем этапе реформирования.

Государство весь XVII век стимулировало экономику и прежде всего мануфактурное производство большими государственными заказами. Прежде всего и чаще всего армии требовалось одновременно очень много одинаковых или почти одинаковых вещей: эталонный мануфактурный заказ. И петровское время изобиловало такими заказами. Поэтому государство и стимулировало появление новых мануфактур, так как имеющиеся заказы оказывалось некому обслуживать. Имеющихся предприятий не только не хватало по количеству, в некоторых областях они просто отсутствовали. Показательно, что чтобы начать уральские горнорудные промыслы, например, нужны были не только вложение государственных средств, но и царский указ с поиском нового исполнителя оружейного дела, до этого не занимавшегося предпринимательством. Здоровой экономике для того, чтобы заполнить новую нишу потребовалось бы чёткое обозначение рынка сбыта, а именно государственный заказ, возможно, государственные инвестиции. Но экономика России не была здорова и потребовался государственный не только заказ, но и приказ. Пример Демидова просто самый известный во многом потому, что новый хозяин Урала был русским, что особенно ценилось в определённый период нашей историографии. По приказу Петра были созданы и другие области. Но там чаще работали приглашённые из-за границы специалисты, в XVII веке делали точно так же. Но в отличие от более ранних, требовали обязательного обучения местных учеников и известен случай, когда мастер был выслан за фактический отказ проводить такое обучение.

Однако, не только государственным заказом единым казна стимулировала экономику. Многие мануфактуры в XVII веке разорялись из-за отсутствия рынка сбыта. Фактические с первого бума мануфактур при Михаиле Фёдоровича до конца столетия число таких предприятий сократилось примерно вдвое. Экономика России всё ещё оставалась натуральной, сразу много покупало только государство. Петровские реформы изменили это хотя бы для дворянства, а зачастую для всех более-менее зажиточных слоёв городского населения. Камзола западного покроя не сошьёшь дома, тем более не получится ничего с кружевами, табак не вырастишь в подмосковном имении. Указы Петра не только европеизировали быт, но и стимулировали товарное потребление, создавая новые рынки сбыта. В теории это могло бы стимулировать и перестроить структуру экономики, что не стимулировало частные усилия в плане реформ.

Новые рынки сбыта во многом захватили иностранцы, причём не только и не столько приехавшие в Россию, у которых были местные ученики, а их прибыли вне зависимости от национальности оставалась в стране. Многие новые потребности удовлетворяли иностранные фирмы, которые открывали свои представительства в России. Некоторые протекционистские меры Петром принимались. Но прежде всего, царю хотелось видеть быстрый результат: чтобы вокруг все стали курить табак сразу, чтобы порт Петербурга как можно быстрее наполнился торговыми кораблями, чтобы все стали носить европейскую одежду в одночасье, вне зависимости от наличия производственных мощностей этой одежды в самой России. Поэтому выбирая между такими своими желаниями и протекционизмом царь обычно склонялся к своим желаниям. Мгновенно наполнить рынок могли только иностранцы, у которых соответствующие производственные мощности были, или по крайней мере были навыки.

Стоит повторить, тут дело не в национальности тех, кто зарабатывал. Осевшие в России иностранные мастера работали бы на свою новую родину также, как на неё работали приехавшие офицеры и деятели искусства. Но многие потребности были закрыты представительствами иностранных фирм. С готовыми мощными структурами не могли конкурировать местные только формировавшиеся образования, пусть даже состоявшие из приехавших опытных предпринимателей. А иностранные фирмы имели руководство за границей, для которого дела в России чаще всего не были на первом месте. Эти деньги шли на реформирование, на развитие тех стран, где были головные офисы, а не представительства.

Предположим, воспитывать местные кадры было долго, а результат требовался сразу. Но и потом ситуация Петром не исправлялась. Офицеры, особенно высший командный состав тоже в начале правления были в основном иностранцами, уже к концу правления ситуация несколько выровнялась. Но для этого предпринимались сознательные усилия. А в бизнесе таких усилий не было. Российские купцы не стремились открыть свои представительства за границей и государство их никак не стимулировало, в то время как дворян обучаться офицерскому делу заставляло, а не просто стимулировало. Собственного торгового флота у России так и не появилось, хотя его можно было создать хотя бы по тому же принципу, по которому была создана горнорудная промышленность. Такие мощные субъекты потом приняли бы участие в дальнейшем реформировании российской экономики, просто решая собственные бизнес задачи. Но Петру, видимо, не было понятно, что всё это вообще надо. Он видел в портах Англии и Голландии лес из мачт торговых судов и слышал, что страна от этого богатеет, при этом он мог даже не задумываться, чьи это суда, в какой стране находится снарядившие их компании. Он видел в разных европейских странах много работавших мануфактур и замечал продукцию этих мануфактур на солдатах. При этом он, похоже, даже не задумывался оформить собственности этих мануфактур и подобных предпринимательских вещей. Поэтому и в России воспроизвёл только внешнюю сторону европейской экономики.

Нужно учитывать, что подсказать законы развития экономики Петру было некому. Тот же Лефорт был офицером и авантюристом, но никак не предпринимателем. В Европе Петра впечатляли многие области от токарного дела до патологоанатомии, но никак не бухгалтерские книги. А потом, уже в ходе реформ, ему всё меньше были нужны советчики, всё больше лишь исполнителя.

Непонимание этой области со стороны царя видно по его делам. В начале правления он, кроме прочего, приказывал основать кумпанства, то есть компании, которые объединяли частные большие капиталы, в частности, вложиться приказывалось боярам, которые бы строили для государства корабли. Он видел такие компании в Европе, но не понял, что они должны быть ориентированы на прибыль, а не на государственную пользу, что строительство военных кораблей должно быть только одной и не главной из их активности, иначе частным лицам просто незачем вкладывать свои деньги. Царский указ показывает непонимание самых основ капиталистической экономики. Это начало самостоятельного правления. Но и в конце он Каспийскими походами, захватом новых земель на Кавказе вплоть до современного Азербайджана, надеялся пустить всю торговлю в Европу с Индией через Волгу. Он даже через столько лет у власти не понимал, что расходы на перевозку одной единицы груза по морю в условиях того времени были ниже, чем расходы на перевозку той же единицы груза по реке, а часть пути русских купцов в Индии была именно караванной.

Таким образом, на первом этапе существенный вклад в реформирование экономики могло внести только государство, у которого были и соответствующие ресурсы, и механизмы. Но в случае целенаправленных усилий экономика могла укрепиться, и на втором этапе к государственным усилиям мог подключиться частный капитал. Но таких усилий не было, вместо этого большая скорость и отсутствие изначального плана в проведении многих реформ, привели к тому, что государство осталось до конца главным двигателем реформирования экономики. С точки зрения Петра, в этом наверняка не было ничего плохого. Негативные последствия сказались позже, экономика Англии, развивалась вперёд за счёт внутренних механизмов и ресурсов, а российская развивалась только в результате целенаправленных усилий государства, условно говоря и требовалось по Петру Великому в каждом поколении, иначе она отставала.