номер 1 (страница 276) гдз по истории 5 класс учебник Вигасин, Годер, Свенцицкая

Октавиан Август стал императором в двадцать седьмом году до рождества Христова, а умер в четырнадцатом году от рождества, значит две эти даты нужно сложить. Получается, что только империей он правил 41 год, а ведь был ещё не маленький срок правления значительной частью римской державы до окончания гражданских войн.

Секрет долгого правления сложен. Прежде всего, Октавиан получил власть, будучи ещё очень молодым человеком. А потом следил за своим здоровьем и потому долго прожил. По легенде к концу жизни он так боялся отравления, что ел только финики, которые лично рвал с дерева.

Второй причиной стало то, что Октавиан потребовал для себя не слишком многого, что называется “не дразнил гусей”. Цезарь добился назначения себя пожизненным диктатором, то есть наплевал на древние обычаи римлян, согласно которым диктатор мог оставаться на посту максимум полгода. Да, такое уже делал Сулла, но это по-прежнему воспринималось как беззаконие. Октавиан хоть и получил прозвище Август, но формально лишь иногда становился консулом, а правил как принцепс сената. Такая должность в республике была и не считалась влиятельной, скорее почётной. То есть выглядело так, что Октавиан вроде бы и не стремится править, просто у него такой большой авторитет, что его советов все слушаются.

Кроме того, Октавиан Август убрал прежнюю причину неверности регионов. Он упорядочил службу легионеров, включая её сроки, а также награды после неё. Раньше только от политического успеха полководца зависело, получат его ветераны землю, или нет. Причём некоторые из них могли это сделать, послужив не так уж много, например, если присоединились к легиону в конце кампании, а потом весь легион победил в гражданской войне. Теперь же легионер должен был служить определённый срок. Но потом гарантированно получал земельный участок. Правда, не в Италии, а в одной из провинций, отчасти по своему выбору. Но надежды на землю в Италии у легионеров не было, зато была уверенность, что землю, как таковую, они получат, главное верно служить. Благодаря этому против Октавиана Августа легионы не выступали.

Но решающими всё-таки были последние две причины, завязанные на насилии и жестокости. Октавиан ещё в союзе с Антонием, сразу после победы над Брутом и Кассием, по примеру Суллы составил транскрипции. Цезаря убили его политические противники, большинство из которых он в своё время простил. Октавиан будущий Август своих противников не прощал, а уничтожал. Поэтому против него составлять заговор во многом было просто некому. Обычно такая жестокость ни к чему хорошему не приводит, но в этом и только в этом случае она оказалась оправданной: после десятилетий периодических гражданских войн такими уже были правила игры.

Наконец, Октавиан Август создал под Римом лагерь преторианцев. Эти легионеры были готовы расправиться с любым противником императора ради своего жалования, которое было вдвое больше, чем в остальных легионах, при этом в настоящих боевых действиях преторианцы не участвовали. Те же самые преторианцы выполняли и роль спецслужб, именно их офицеры выявляли заговоры.

Таких средств хватало следующим императорам, чтобы держаться на одном насилии. Но Октавиан, который начал правление с проскрипций, позже проявлял мягкость. Известен случай, когда он узнав о заговоре против себя - некоторые противники всё-таки находились, он не сделал ничего, даже не арестовал заговорщиков, просто поговорил с их лидером. Во-первых, он ему показал, что заговор раскрыт. А во-вторых, доказал, что римляне такого правителя всё равно не примут: лидер заговора незадолго до этого проиграл суд своему вольноотпущенику, то есть бывшему рабу, которого когда-то сам отпустил на свободу. Это существенно принизило его в глазах других граждан, именно поэтому ему утвердиться во власти было бы действительно сложнее, чем приёмному сыну Цезаря.

Мы видим, что Октавиан смог править так долго потому, что разумно сочетал разные средства, с помощью которых удерживал власть. Например, порой он был очень жесток, но только когда это было необходимо, далеко не всегда.