номер 492 (страница 71) гдз по русскому языку 7 класс учебник Ладыженская, Баранов, Тростенцова часть 2

492. Прочитайте и озаглавьте текст. Что показалось вам привлекательным в этом человеке — прадеде писателя? Как он относился к имуществу? Можете ли вы согласиться с тем, что это был мудрый человек? В чём, по-вашему, проявлялась его мудрость? Напишите выборочное изложение о внутренних и внешних качествах этого человека.

Вы не знали моего прадеда?.. Жаль... Это был добрый и привлекательный человек. ‹...› Он был резчик по дереву, большой мастер; и тонкие работы давались ему прямо удивительно: кружево да и только, и с каким вкусом! А больше всего он радовался, когда мог подарить какую-нибудь изящнейшую вещицу значительному, талантливому человеку. Тогда он приговаривал: «Ведь этим я вошёл в его жизнь, я помог ему найти в жизни хоть маленькую радость» — и улыбался счастливой улыбкой.

А, значит, вы его всё-таки встречали?.. Да, да, это был он: с длинными, белыми волосами... Высокий лоб, мечтательные, немного отсутствующие глаза и незабываемая улыбка: будто всё вокруг улыбнулось... Да, в последние годы он ходил немного сгорбившись. Вот о нём-то я и хотел рассказать.

Видите ли, когда я наблюдаю современную жизнь, то мне часто кажется, что люди придают слишком большое значение имуществу и богатству, как будто большое состояние равносильно большому счастью. А это совсем не верно. Кто так думает и чувствует, тот, наверное, проживёт несчастливую жизнь. И этому я научился у моего покойного прадеда.

Ему всю жизнь приходилось зарабатывать себе на пропитание, и это давалось ему подчас нелегко; и несмотря на это, он был одним из самых счастливых людей на свете. Вы спросите, как ему это удавалось? ‹...› А это он называл «искусством владения» — или щедростью.

Он был седьмым ребёнком в семье, и притом младшим; одни мальчики.

Старшие братья были все чёрствые и жадные. На него они смотрели свысока и ничего ему не давали. Родители у него умерли рано, и он едва мог дотянуть до конца городского училища. Братья заявили ему: «Изволь сам зарабатывать себе на пропитание». Ссориться и пререкаться он не любил, и он стал учиться тому, к чему его особенно тянуло: резьбе по дереву и игре на скрипке. С резьбою у него сразу пошло; вещи его очень нравились. И он объяснял это так: «Я от души это делаю, с любовью, а люди это чувствуют; ведь они все ищут в жизни любви, прямо голодают по ней; вот им и нравится»...

Через год он не только зарабатывал себе на хлеб (жизнь-то тогда была дешева), но платил сам и за скрипичные уроки. ‹...› А уж образование своё позднее он пополнял ненасытным чтением.

Бывало, только возьмёт в руки смычок, так мелодия и польётся. Все сидят и слушают, как очарованные, и у всех глаза влажные. ‹...›

Бедности он не знал. Но и богатым никогда не был. Два раза ему сватали богатых невест. Он сам мне об этом рассказывал: «Обе были из твёрдого дерева и грубой резьбы. Таких нельзя любить. И никакого пения в них не было. А во владении они тоже ничего не понимали: обожали своё богатство, оно из них так и смотрело. Ведь у каждого из нас своё главное из глаз глядит, а у них глядела жадность». Позднее он женился на моей прабабушке и жил с ней душа в душу. Она была необычайной доброты, бедна, но умна и первая певунья на свадьбах; все старинные свадебные песни знала, и как зальётся, так все слушают и не дышат.

Когда мой прадед начинал, бывало, рассказывать или советы давать, я мог слушать часами, неотрывно. Потом я стал даже кое-что записывать для памяти. Вот и про владение. «Слушай, малыш, — говорил он мне не раз, — есть особое искусство владения вещами; в нём секрет земного счастья. Тут главное в том, чтобы не зависеть от своего имущества... Имущество должно служить нам и повиноваться. ‹...› Дело не в том, чтобы отменить или запретить всякое имущество, это было бы глупо… и вредно. Дело в том, чтобы, не отменяя имущество, победить его и стать свободным. ‹...› Стыдно дрожать над своими вещами, ещё стыднее завидовать более богатым. Надо жить совсем иначе: где нужно, там легко списывать со счёта, где сердце заговорит — с радостью дарить; снабжать, где у другого нужда; с радостью жертвовать, не жалея, не требовать возврата, если другому невмоготу…» ‹...›

Бывало, поговорит так и возьмётся за свою скрипку и начнёт играть старинные русские песни. Одну за другой: «Верный наш колодец», «Не пой, соловушка» и ещё много других; а я сижу счастливый и слушаю…

И всё это он навсегда врезал мне в душу. И песни эти я и сейчас не могу слышать равнодушно. ‹...›

И кажется мне, что прадед мой думал и жил как настоящий мудрец.

(И. Ильин. «О щедрости»)